Блог

В публикациях российских и зарубежных историков, посвященных изучению Сталинградской битвы, практически отсутствуют исследования, посвященные истребительно-противотанковым частям Красной Армии. Проблемой в изучении боевых действий подразделений уровня полка является скудная база советских документов. В первую очередь это обусловлено тем, что истребительно-противотанковые полки (иптап) придавались стрелковым дивизиям, танковым или стрелковым бригадам, и их документооборот зачастую находился в фондах тех соединений, в чьем подчинении находились артиллеристы. В оборонительной фазе Сталинградского сражения истребительно-противотанковые полки зачастую оказывались один на один с наступающими танками противника, несли тяжелые потери, вели бои в окружении, из-за чего время на написание содержательных сводок, отчетов и донесений у штабов отсутствовало. В настоящее время введение в научный оборот документов противника проливает свет на многие боевые эпизоды боев истребителей танков РККА и позволяет оценить результативность и ход боевых действий путем сопоставления документов противоборствующих сторон.
В статье будут фрагментарно рассмотрено боевое применение истребительно-противотанковых полков на примере 407-го, 1188-го и 1250-го иптап.
Подавляющее большинство истребительно-противотанковых полков, участвующих в Сталинградской битве, формировалось весной-летом 1942 года. Государственный Комитет Обороны (ГКО) 15 мая 1942 г. определил отдельный противотанковый артиллерийский полк (пятибатарейного состава по 4 орудия в батарее) основной организационной единицей противотанковой артиллерии РККА. По вооружению все иптап можно условно разделить на два типа: укомплектованные 76-мм орудиями образца 1939г. Ф-22 УСВ и 45-мм пушками К-53. Стоит отметить, что «сорокопятка» в реалиях лета 1942г. могла бороться с бронетехникой немцев только на малых дистанциях.
Необходимо подчеркнуть, что дивизионные 76 мм пушки образца 1939 года имели один существенный недостаток: прицел и механизмы наводки находились по разные стороны ствола. Наводчик-1 ловил цель в перекрестье и управлял горизонтальной наводкой ствола, а наводчик-2 крутил маховик вертикальной наводки, что затрудняло стрельбу по движущимся целям и требовало от расчета опыта и выучки. А в условиях лихорадочного построения фронта после окружений под Харьковом и Миллерово времени на подготовку личного состава не хватало. Попавший в плен старший лейтенант, командир одной из батарей 1185-го иптап Федор Безверхий показал на допросе, что полк был сформирован 20 апреля 1942 на станции Чир. Личный состав полка частью набран из местных жителей, частью из бойцов, выписанных из госпиталей. 60% л/с не имели абсолютно никакой подготовки.
Так же бывший красноармеец 407-го иптап Назин И.Я. вспоминал после войны: «Личный состав полка состоял в основном из рабочих Тракторного завода, завода «Баррикады» и «Красного Октября». Рабочие Тракторного завода укомплектовали нас тягачами СТЗ. Рабочие завода «Баррикады» дали нам пушки. Мы не имели опыта борьбы с немецкими танками, но имели большое желание остановить фашистов у стен Сталинграда».
407-й истребительно-противотанковый полк был сформирован 25 июля 1942г. учебным центром при Сталинградском фронте. К 3 августа 1942 года был укомплектован материальной частью: 20 орудий 76 мм (УСВ), 241 винтовка, 24 трактора СТЗ-5.
Командиром был назначен майор Маньков Дмитрий Данилович, кадровый командир-артиллерист, встретивший войну на должности начальника штаба артиллерийского полка 106-й стрелковой дивизии, которая вела бои в Крыму и с большими потерями вышла из окружения под Миллерово.
После прорыва 4-й танковой армии вермахта с Цимлянского плацдарма 4 августа 14-я танковая дивизия немцев заняла село Плодовитое, а 29-я моторизованная, встретив ожесточенное сопротивление у станции Абганерово, готовилась совершить обходной маневр во фланг советских сил из района с. Плодовитое.
В тот же день полк майора Манькова был придан 38-й стрелковой дивизии и занял позиции на левом фланге 64-й армии северо-восточнее села Абганерово, протяженностью более 6 километров, от высоты 148,0 до фермы №2.
5 августа в 19-20 боевая группа 14-й тд немцев прорвала оборону 38-й сд, продвинулась на 5 километров в тыл советских войск и в сумерках заняла разъезд «74 км». 5-я батарея открыла по немцам огонь с дальней дистанции, но попаданий не добилась. Фактически, позиции батарей 407-го иптап оказались в полуокружении. Утром следующего дня оборону советской пехоты атаковала боевая группа 29-й мд, задачей которой был выход на железную дорогу южнее разъезда «74 км» и прикрытие фланга 14-й тд.
Самое упорное сопротивление наступающим танкам противника оказала 3-я батарея под командованием лейтенанта Перекрестова Сергея Степановича, в 1942 году окончившего ускоренный курс 2-го Ростовского артиллерийского училища. Противотанкисты 3-й батареи отбили несколько атак бронетехники 29-й мд, заявив об уничтожении двух тяжелых танков, двух тягачей и нескольких грузовиков с пехотой. Ведя бой в окружении, когда на батарее кончились снаряды, артиллеристы на бричке, запряженной парой лошадей, съездили за боеприпасами на позиции соседней батареи, которая к тому времени уже была уничтожена.
В ходе боя командир полка Маньков допустил роковую ошибку: не имея связи с вышестоящими штабами и не без основания предполагая, что полк находится в окружении, он отдал на батареи письменный приказ: «После израсходования боеприпасов пушки взорвать, а трактора сжечь».
Журнал боевых действий 29-й мд немцев также подтверждает потери в бою с советскими истребителями танков: «В 16-30 головные танки попали под фланговый огонь противотанковых пушек 76,2 мм калибра, стоящих на отдельных полевых позициях. Противнику удалось подбить два танка Т-IV и два танка T-III. В итоге активного боя пехоты и артиллерии боевая группа уничтожила две батареи 407-го противотанкового полка».
Согласно оперсводке штаба 38-й стрелковой дивизии, в ходе боя 407-й иптап потерял 17 орудий, «уничтоженных танками и подорванных расчетами по израсходованию снарядов». Впоследствии оказалось, что прорыв боевых групп немцев к разъезду «74 км» не привел к окружению левофланговых частей 64-й армии, так как ввод в бой танковых бригад остановил продвижение противника, а приказ майора Манькова Д.Д. был расценен как панический, ориентировавший личный состав полка на уничтожение материальной части и оставление позиций.
Военный трибунал Сталинградского фронта приговорил командира полка к высшей мере наказания – расстрелу, и майор Маньков Д.Д. числится в списке военнослужащих, приговор в отношении которых приведен в исполнение. Однако согласно учетно-послужной картотеке офицерского состава, майор Маньков Д.Д. в 1944 году вступил в должность командира артиллерийского полка 267-й стрелковой дивизии, а закончил войну в звании подполковника в должности помощника начальника артиллерийского арсенала главного управления артиллерии Красной Армии. С большой долей вероятности можно утверждать, что расстрел был заменен тюремным сроком с отбытием наказания в штрафном батальоне.
407-й иптап был расформирован в сентябре 1942 года, а личный состав был передан на пополнение 20-й истребительной бригады. Командир 3-й батареи лейтенант Перекрестов С.С. за бои у с. Абганерово был награжден орденом Красного Знамени, но в декабре 1942 попал в плен во время отражения наступления 4-й танковой армии, прорывавшейся на выручку окруженной 6-й армии Паулюса.
Не менее трагично, но более результативно действовал 1188-й иптап. 24 сентября 1942, штаб Сталинградского фронта приказал атаковать позиции румын: 57-й армия, наступая через межозерное дефиле Цаца – Барманцак, должна была захватить село Плодовитое и выйти на железнодорожную станцию Тингута. Части 51-й армии, прорвав оборону противника, должны были захватить с. Садовое и ударом на север, выйдя на рубеж сел Плодовитое - Абганерово, также достигнуть железной дороги у станции Абганерово. Целями операции были уничтожение 1-й и 4-й дивизий союзников немцев, отвлечение сил вермахта от Сталинграда и захват коммуникаций в тылу противника.
1188-й истребительно-противотанковый полк (20 шт. 76 мм пушек УСВ) был включен в состав ударной группировки 57-й армии, в которую кроме него вошли 1334-й стрелковый полк, 155-я танковая бригада, и 525-й саперный батальон. После удачного прорыва обороны 1-й пехотной дивизии румын восточнее с. Цаца и х. Семкин советские войска атаковали противника в межозерном дефиле озер Цаца-Барманцак.
Утром 30 сентября батальоны 1334-го сп вышли на холмы Ергени, а третья и четвертая батареи 1188-го иптап сменили огневые позиции, встав повзводно у кошары северо-западнее озера Барманцак. Первая батарея противотанкистов осталась прикрывать мост через протоку.
Для ликвидации кризиса командующий 4-й танковой армией немцев Герман Гот, в чьем подчинении находились дивизии румын у Сарпинских озер, приказал снять с позиций у с. Купоросного 14-ю танковую дивизию и с помощью танков вернуть утраченные позиции. Прибывшим к полудню в с. Плодовитое подразделениям танкистов 14-й тд (две танковых роты, мотоциклетная рота и рота бронеавтомобилей) была поставлена задача остановить продвижение неприятеля и отбросить его за линию высот 87 - 84.
Вечером 30 сентября группа немецких танков пошла в наступление, и пехота 1334-го сп под натиском противника, не успев окопаться, стала отходить на восток. 3-я и 4-я батареи 1188-го иптап открыли огонь, когда на восточных склонах высоты 87,0 появились танки. Бой шел до темноты, точнее, танкисты вели перестрелку с батарейцами. Артиллеристы 4-й батареи заявили, что подбили три танка, их которых два – командир батареи старший лейтенант Потапов, заменивший сначала раненного командира орудия, а потом и наводчика пушки. Противотанкисты 1-й батареи потеряли одно орудие, записав на свой счет один немецкий танк.
На следующий день в 11 часов 30 минут началось немецкое наступление двумя группами по 20 танков на позиции советских частей в межозерье. Бойцы и командиры 1334 сп вступили в бой, так же по танкам открыли огонь 3-я и 4-я батареи 1188-го иптап.
В отчете о действиях танковых войск 57-й армии тактика немецких танкистов описана следующим образом: «Наступление велось двумя группами танков, в промежутках и по флангам за танками наступала пехота под прикрытием дивизиона артиллерии. Танки двигались на максимальных скоростях в следующем боевом порядке: впереди двигались 3 танка, за ними на удалении 500-800 метров наступало до 10 танков. Такое же построение и 2-й танковой группы. Характерно отметить, что каждая группа танков высылала разведку по три танка, для обнаружения минных полей, и как только какой-либо танк был подорван на минах, остальные сворачивали по другому направлению». Немцы в своих документах отметили работу минеров 525-го саперного батальона: «6 танков были потеряны на минных полях».
Продвинувшись восточнее, немцы отрезали 3-ю и 4-ю батареи. После скоротечного боя в окружении прорвавшиеся к своим противотанкисты заявили, что уничтожили 11 и подбили 4 танка.
В отчете о действиях танковых войск 57-й армии упоминается атака на позиции советских артиллеристов: «При встрече сильного артогня наших батарей, танки противника, находящиеся в середине боевых порядков, вели интенсивный огонь с коротких остановок и схода по нашим орудиям. Отдельные танки, находящиеся на флангах своих боевых порядков, вырывались из общего строя и на максимальных скоростях атаковали наши орудия».
За день 1 октября 1188-й иптап, израсходовав 290 осколочно-фугасных и бронебойных снарядов, потерял 12 человек убитыми, 12 ранеными и 48 пропавшими без вести; 8 орудий было уничтожено танками и оставлено на занятых немцами позициях.
Оставшиеся в живых артиллеристы были пленены, при этом в плен попал командир 4-й батареи Потапов М.Ф., однако ему удалось бежать, укрыться в камышах на берегу озера Барманцак и выйти к своим только спустя двое суток. За бои в межозерье Потапова М.Ф. наградят орденом Красного Знамени. 8 июля 1943 года капитан Потапов М.Ф. будет смертельно ранен у орудия своей батареи и впоследствии удостоен звания Героя Советского Союза посмертно. Перед позициями его артиллеристов у железнодорожной станции Поныри Курской области останутся догорать 8 немецких танков.
Если детально рассматривать потери техники 14 танковой дивизии, то стоит отметить, что помимо донесений 1188-го иптап, 155-й тбр и потерь на минных полях, заявки на уничтожение немецких танков сделали гвардейские минометные полки и авиация, и в сумме получалось, что все танки 14 тд должны были быть или подбиты, или уничтожены.
В свою очередь, немцы старались по возможности не заявлять о своих потерях материальной части. В донесении 14-й тд за 01 октября говорится, что «ввод в бой танков стоил потерь, в том числе на минных полях», а в ежедневных донесениях в штаб XXXXVIII танкового корпуса указывается наличие танков, но ничего не говорится о бронетранспортерах.


Наименование 28.09.42 01.10.42 02.10.42
Pz II 8 3 2
Pz III kurz 3 5 5
Pz III lang 29 20 22
Pz IV kurz 6 3 3
Pz IV lang 6 3 4
Pz Befwg (командирский) 4 4 4
Всего 56 38 40
Таблица 1. - Наличие танков в 14-й танковой дивизии

В отчете о действиях танковых войск 57-й армии сказано: «Характерно отметить, что в местах, где было подбито наибольшее количество танков, противник сразу же выбрасывал автомашины с автоматчиками для прикрытия подбитых танков и в течении ночи эвакуировал с поля боя все подбитые и даже сгоревшие танки». Таким образом, малочисленным советским силам с помощью единственной артиллерийской части – 1188-го иптап удалось нанести потери немецкой бронетехнике и удержать линию фронта в дефиле озер Цаца – Барманцак, тем самым обеспечив стартовые позиции для ноябрьского контрнаступления Красной Армии.
В первые дни операции «Уран» 3-му гвардейскому кавалерийскому корпусу, наступавшему на левом крыле 21-й армии от с. Клетской, был придан 1250-й иптап под командованием майора Котеловского В.А.. На вооружении полка были 45 миллиметровые противотанковые орудия. В качестве средств тяги использовались ленд-лизовские «Виллисы» и «Доджи».
После прорыва фронта румынских дивизий кавалеристы корпуса, пройдя около 100 км за два дня, вечером 22 ноября форсировали реку Голубую и образовали плацдарм у х. Евлампиевский. В этот момент штаб 3-го гв. кк допустил ошибку, которая чуть было не привела к окружению кавалеристов: разрыв между флангами 6-й гв. кд и 32-й кд на утро 23 ноября был около километра. Буквально в последний момент стык кавдивизий был прикрыт противотанковыми батареями 1250-го иптап. Утром высоту 169,2 где закрепились кавалеристы с юга атаковали 19 танков и до батальона мотопехоты немцев. 23-й и 28-й кавалерийские полки стали отходить к балке Грицкова. 15 танков с пехотой на грузовиках вышли из балки у высоты 110,4, атаковав конников с запада во фланг. В истории 16-й танковой дивизии упоминается: «Танковые пушки в клочья разнесли атаку русского кавалерийского полка. Десять собственных танков сгорели, обер-лейтенант Батшерер и бойцы 9-й танковой роты погибли».
С большой долей вероятности именно этот бой запомнился командиру 1250-го иптап майору Котеловскому, который писал после войны: «Когда гвардейский кавполк начал развертываться в боевой порядок, к этому моменту подразделения моего полка уже приняли боевой порядок, и в этот период, один из эскадронов гвардейцев кавалеристов поскакал в направлении балки Грицкова, чтобы спешится и укрыть лошадей, за эскадроном в преследование устремилось 8 танков с девятью автомашинами на которых находились автоматчики. Танки поливая гвардейцев пулеметным и орудийным огнем, стремительно двигались в направлении скакавших на полном галопе кавалеристов. За танками медленно двигались автомашины с пехотой.
Подразделение лейтенанта Попова незамедлительно открыло по танкам и машинам беглый огонь. Два головных танка и шесть автомашин от прямых попаданий вспыхнули пламенем огня и дыма. Уцелевшие четыре грузовика, быстро развернулись и на полном газу ушли с поля боя. Шесть танков, прекратив преследование гвардейцев конников, открыли огонь термитными снарядами по батарее и двинулись на нее в атаку. Началась ожесточенная схватка. У отдельных бойцов, попавших под танковый обстрел термитными снарядами, загорелась одежда, но ни один из бойцов и командиров не дрогнул. Сбрасывая горящую одежду, они геройски вели огонь из орудий, уничтожив еще четыре танка. По танкам батарея вела огонь только подкалиберными снарядами. Оставшиеся два танка развернулись и на полной тяге ушли».
На основе данных о численности танков в 16-й тд приведенных в журнале боевых действий 6-й армии можно проанализировать потери немецких танков, противостоявших 1250-му иптап. На 20 ноября 1942г. в 16-й тд числилось боеготовыми 34 танка (23 Pz III и 11 Pz IV) а на 26 ноября — 13 танков (без указания типов) . Таким образом можно утверждать, что наибольшие потери 16-я тд понесла от действий противотанкистов 1250-го иптап. В донесениях артиллеристов по итогам дня 23 ноября 1942 года представлена следующая статистика: 1250-й иптап израсходовал 300 45-мм снарядов, потеряв за день пять 45-мм пушек, два «Виллиса» и пять «Доджей»; потери в людях составили 20 убитых и 41 раненого, ещё четыре человека пропали без вести.
Командир батареи лейтенант Трофим Семёнович Попов за этот бой позднее был награждён орденом Красной Звезды. Будучи командиром истребительно-противотанкового артдивизиона 51-го отдельного мотоциклетного полка 4-й танковой армии, капитан Т.С. Попов умер от ран 17 июля 1944 года.
Командир 1250-го иптап В.А. Котеловский за участие в рейде корпуса Плиева будет награждён орденом Александра Невского. День Победы этот опытный артиллерист встретит в должности командира гаубичного артиллерийского полка, и в очередном его наградном листе появятся такие строки: «21 апреля 1945 года полк под командованием полковника Котеловского вёл первый артиллерийский обстрел центра логова врага — города Берлин».
Рассмотрев эпизоды боевых действий некоторых истребительно-противотанковых полков, можно говорить о беспримерном героизме советских противотанкистов, которые, сражаясь на несовершенной технике, фактически «обменивая» свое орудие на танк, выбивали бронетехнику противника, и делая невозможное, оставались на десятилетия безвестными Героями. Рассмотренные в работе три эпизода боевых действий иптап на разных этапах сражения отражают динамику улучшения показателей боевой работы противотанкистов: их стойкости, морального духа и боевой выучки. Если в летних боях противотанковые части РККА, укомплектованные совершенно необученным личным составом, не могли по-настоящему эффективно бороться с немецкой бронетехникой, а сменявшиеся одно за другим окружения вырабатывали «котлобоязнь» и соответствующие настроения, то в дальнейшем ходе битвы уровень подготовки противотанкистов рос, и к концу Сталинградской битвы иптап представляли очень серьезную угрозу для бронетехники противника, способную парировать немецкие удары и спасать положение на занимаемом участке фронта, становясь «спасительной соломинкой» для командования.
Автор статьи: Артем Чунихин | 982209@mail.ru

Возврат к списку